Жила-была на свете Дверь.Одета в чёрный дерматин, как вестник смерти
и потерь, она мечтала расцвести, поверить в счастье, полюбить, с петель
сорваться и уйти…Ей надоело вечно быть преградой на чужом пути…Но годы
шли. Скрипела Дверь, свирепо клацала замком, глазком глядела, словно
зверь на тех, кто был ей не знаком, слегка разбухла — годы всё ж…Когда
хозяин приходил, втыкая ключ, как в сердце нож, она из всех двериных сил
сопротивлялась: «Не возьмёшь!», зажав замочный язычок в щели дверного
косяка.Хозяин бил её плечом, ругаясь матом, и пока пинал ногой, кричал:
«Ну, всё! Достала рухлядь! Завтра в лом!»Она же морщилась: «Осёл! Ты,
верно, выжил из ума… Как без меня оставишь дом? Да я б давно ушла сама,
но кто, коль я уйду, скажи, квартиру станет сторожить? А значит, в корне
ты не прав, ко мне не чувствуя любви…» - и с каждым днём сварливый
нрав, скрипя, старалась проявить.Однажды в полдень мужики в зелёных
робах, как Гринпис, другую Дверь за косяки держа, на лифте
поднялись.Недолго длилась канитель. Сказали ироды: «Ништяк!», и сняли
старую с петель, ломами выдрали косяк…На месте бабушки теперь стоит,
металлом серебрясь, крутая новенькая Дверь. Старушку ж, выставили
в грязь, к помойным бакам прислонив…Сбылась мечта сварливой скво —
свобода! Только отчего так этот мир несправедлив? Ведь вот она — венец
красы, и даже старый дерматин в слезинках утренней росы, невинной
свежестью блестит… А то, что ей немало лет, так ведь известно всем
давно — чем старше, тем ценней вино, и для любви препятствий
нет.Конечно, проще бы рассказ закончить тем, как мальчик злой взял
зажигалку… вспыхнул газ… и Дверь осыпалась золой…Но всё ж добрей бывает
явь: и как-то утром «Жигули» старушку-ветреницу взяв, с собой на дачу
увезли.Хозяин новый, освежив, подкрасив, ласково шепнул: «Ну, что,
подруга, будем жить? Давай, садись на петли, ну…»С тех пор она живёт
в любви, вишнёвый сад ей новый дом, с пригорка ей открылся вид на пруд,
и поле за прудом, а у крыльца цветёт сирень…И вот что важно — верь,
не верь, но нараспашку целый день стоит незапертою Дверь. С её наружной
стороны убор, (не подыскать слова!) — над новым косяком дверным резной
наличник в кружевах. И петли больше не скрипят, а песню нежную поют,
впуская бойких пацанят в просторный комнатный уют. А в небе носятся
стрижи…к хозяйской кошке кот рябой пришёл мурлыкать…Это — жизнь!И сотни
раз: всё - жизнь!Всё жизнь!И нескончаема любовь!…
